Спустя двадцать лет «Матрица» возвращается! Сценарий пока только в разработке. Мне пришлось заново пересмотреть все три фильма и оценить свежим взглядом.
Кинотрилогия «Матрица» — классика мирового кинематографа и один из самых известных фильмов в истории. Прошло более двадцати лет с момента выхода первого фильма, но его по-прежнему обожают миллионы зрителей во всём мире.
«Матрица» стала не просто провокацией, она превратилась в своеобразный учебник по современной философии, психологии и социологи
Не живем ли мы в матрице?
«Матрица» может казаться фильмом про будущее, но ничто не мешает действию происходить в настоящем.
Как вы можете понять, что не спите, если сны бывают удивительно правдоподобны? Как вы можете быть уверены в своем прошлом или в своем восприятии? Как вы можете отличить, является ли то, что вы видите, реальностью или плодом вашего воображения?
Как вы можете доказать, что мы не живем в матрице?
Морфеус объясняет Нео, что такое матрица и почему иллюзорный мир может быть невозможно отличить от настоящего.
Центральная идея сюжета «Матрицы» мысль о том, что наш мир может быть нереален, а всё, что мы видим вокруг, — созданная машинами симуляция, которую наш мозг воспринимает как реальность.
Возможно, вы и сами когда-нибудь ставили под сомнение реальность того, что видите перед собой. Просыпались и думали: а что, если моя жизнь ненастоящая, и некое сверх существо просто играет в меня, как я играю на компьютере?
Но, увы, на вопрос о реальности (или нереальности) нашего мира человечество так никогда и не найдет ответа.
Когда дело касается таких вопросов, мы часто вступаем в спор, забывая, что не в силах доказать ничего — кроме факта своего мышления. Как бы иногда ни хотелось убедить себя в обратном, всю свою жизнь мы только верим, ради удобства принимая за реальность то, что видим вокруг себя.
«Реальный мир» — это матрица?
Один человек утверждает, что мы живем в иллюзорном мире, а многие общепринятые явления называет «симулякрами и симуляцией». К симулякрам философ относит такие социальные явления, как общество потребления, моду и общественное мнение. Человечество принимает эти явления за реальные, имеющие самостоятельное существование, и подчиняет им свою жизнь, не осознавая, что на самом деле они искусственно созданы культурой и СМИ — и навязаны нам. То есть люди не знают реального положения дел и даже о нем не задумываются.
Матрица в фильме перезагружалась и заново воссоздавалась шесть раз совершенно незаметно для человечества — но в нашем реальном мире тоже менялись «симулякры», контролирующие жизнь людей!
Они «перезагружались» снова и снова — сейчас мы называем это «сменой эпох»: скажем, взгляды на любовь и семью в современном западном обществе не похожи те, что были в Древней Греции.
Один — это виртуальная реальность, созданная машинами. Другой ее уровень не так заметен: это культура, в которой воспитывались персонажи, и особенности их восприятия, сформированные благодаря этой культуре. Об иллюзорной жизни, в которой мы живём, престижная работа, налоги и помощь пожилой леди в выносе мусора — всё это происходит в рамках компьютерной симуляции. Любовь, называя столь же искусственной, как и матрица.
В каком-то смысле так оно и есть, ведь наши представления о престижной работе или любви — социальные конструкты, целая совокупность необходимых признаков, эмоций и действий, собранные в нашей культуре в одном понятии. И в каждой культуре под такими «самоочевидными» понятиями понимается разное.
Определяет ли вера нашу жизнь?
Итак, подавляющее большинство людей не может воспринимать реальность вне рамок культуры, а для того, чтобы понять, что реально, а что нет, мы можем опереться только на сигналы нашего мозга. Так как же мы можем быть уверены в своем восприятии?
Люди просто принимают тот факт, что, как сказал бы создатель формальной логики Аристотель, «А есть А» — то есть что реальность реальна, а объекты вокруг — такие, какими мы их воспринимаем.
Но многие не просто соглашаются с «правилами игры», ради удобства принимая реальность мира, а становятся искренне верующими: то есть не только отказываются от сомнений в реальности мира — но и от переосмысления собственных убеждений. Для таких людей их желание верить может стать гораздо важнее понимания действительности, а их вера — единственной реальностью.
Итак, люди неидеальны. Если их животное стремление к действиям не направить в безопасное русло вроде спортивных состязаний или активного отдыха, идиллия может стать для них кошмаром — поэтому любой «идеальный мир» должен предлагать возможности преодоления препятствий для всех, кому это необходимо. Архитектор — создатель матрицы — пошел по более простому пути и просто воссоздал для людей тот мир, в котором они привыкли жить. Его они с легкостью приняли.
Реальный человеческий мир показан нам сложным, многогранным и очень неидеальным.
Но люди ведь действительно неидеальные существа с неидеальной психикой, живущие в неидеальном мире. Принять это несовершенство гораздо важнее, чем стремиться к некой абстрактной и недостижимой идеальности.
Человеческую психику невозможно полностью подчинить правилам какой-либо игры. Именно игнорирование человеческого фактора приводило к восстаниям и революциям в нашей реальной истории.
Есть ли у человека предназначение или всё определяет свобода выбора?
Еще один интересный вопрос из «Матрицы» — есть ли у человека свобода выбора или наша судьба предопределена, и мы только можем следовать одному-единственному предназначению?
Именно свобода выбора — возможность самостоятельно определять цели своей жизни, а не следовать навязанному «пророчеством» (а также обществом и системой) «предназначениям» — и есть одна из главных идей «Матрицы».
Противоположность миру матрицы — мира контроля и культурных «симулякров» — это свобода выбора. Именно этой идеей трилогия отличается от большинства произведений массовой культуры с «избранными» персонажами, которые обычно спасают всех, покорно выполняя свою заданную заранее миссию.
Люди — не программы, они не созданы с определенной целью, ради которой они должны жить. Люди могут просто жить — без смысла жизни, со смыслом или принимая за смысл то одно, то другое, «судьба зависит от человека, как вам такой ответ?»
Что делает нас людьми?
Многие зрители воспринимают «Матрицу» как фильм, в котором отважные люди борются с поработившими их машинами. Но на самом деле мы видим противостояние двух очень близких видов.
Для начала обратите внимание на то, какими показаны машины в «Матрице». Некоторые из них не очень отличаются от обычной кофеварки или компьютера: они не мыслят и посвящают свою жизнь выполнению возложенной на них задачи. Это такие машины как роботы-охотники, преследующие корабли свободных людей и атакующие Зион, или такие программы, как большинство Агентов.
Некоторые программы очень похожи на большинство людей: они «человечны» в полном, принятом в нашей культуре, смысле
этого слова.
Во всяком случае в конечном счете машины оказались гуманнее людей. По сюжету, для выживания машинам был нужен солнечный свет — поэтому люди закрыли небо облаками, чтобы уничтожить их, лишив источника питания. Фактически люди планировали совершить «геноцид» машин. Когда же их план не удался, выжившие машины поместили людей в инкубаторы и стали использовать их в качестве батареек.
Но действительно ли им так уж были необходимы такие батарейки? Использование людей для получения энергии и тепла не очень целесообразно, когда у тебя есть доступ к атомной энергии — а как мы знаем , у машин этот доступ был. Кроме того, убрав с дороги людей, машины могли не только построить больше атомных электростанций, но снова открыть для себя небо.
Вместо этого они снова и снова перезапускали матрицу и снова и снова пытались сохранить человеческий вид. Более того, первую матрицу они пытались сделать идеальной, создав для людей наиболее комфортные условия.
Какой в этом смысл, если люди пытались их уничтожить? Зачем вообще сохранять человеческий вид, если он потенциально опасен, но при этом в нем нет необходимости?
Вероятнее всего, дело в простой сентиментальности, в нежелании уничтожать своих создателей. То есть машины оказались намного человечнее, чем немецкие нацисты,
Машины ограничивали людей ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы люди стали безопасными для самих машин — а некоторые программы вроде Пифии и вовсе перешли на сторону людей.
Итак, «Матрица» ставит перед нами очень важные вопросы: кто такие «люди» и что определяет человечность?
Эти вопросы важны не только из-за того, что искусственный интеллект может на самом деле быть создан в будущем. Они не менее важны и сейчас, в мире, пережившем несколько геноцидов только за последние сто лет.
На первый взгляд эти вопросы просты, но это не так.
Например, можем ли мы считать людьми всех, кто обладает разумом? Разумеется. Но обязательно ли быть «разумным» в общепринятом понятии этого слова, чтобы быть человеком? Если да, то можем ли мы считать людьми младенцев и людей с тяжелой интеллектуальной инвалидностью? Для меня очевидно, что можем, но, увы, это очевидно не для всех.
Что же тогда определяет человечность, если не разум? Умение чувствовать? А как же люди в коме?
Умение любить? А как же миллионы романтиков и просто людей, которые, не понимают или ненавидят понятие «любовь»? Почему общество так часто демонизирует их просто за то, что они чувствуют не так, как «принято»? Это же просто несправедливо!
Как видите, понять, кого считать «людьми» — то есть полноценными, заслуживающими все права личностями, — может быть не так уж и просто.
Могут ли люди создать нечто «нечеловеческое»?
Люди из мира трилогии «Матрицы» создали искусственный интеллект по своему образу и подобию.
Даже те «нечеловечные» особенности поведения машин, которые часто рассматриваются персонажами фильмов как доказательство особой жестокости мира машин — вполне себе «человечные». Чем использование мертвых людей для скармливания живым хуже убийства людей нацистами, которые использовали волосы, кожу и жир убитых людей в промышленных целях?
Вся жестокость в поведении машин унаследована ими из человеческой культуры.
А могло ли быть иначе? Могли ли люди, создавая искусственный интеллект, изобрести нечто совершенно не похожее на себя? Как мне кажется, ответ на этот вопрос — нет, не могли.
Большинству людей трудно представить что-то за пределами «матрицы» нашей культуры, а представить и продумать что-то, что совершенно не вписывается в представления о человеческой психике, — и вовсе невозможно. Именно по этой причине большинство инопланетян в фантастике либо не продуманы и изображены просто «странными», либо (что бывает гораздо чаще) показаны очень человечными и зачастую отличаются от людей из этого же фильма не больше — а то и меньше, — чем представители одной человеческой культуры отличаются от другой.
Перед просмотром недавно обещанной четвертой части фильма не забудьте пересмотреть оригинальную трилогию, которая, возможно, заставит вас по-новому взглянуть на мир: «Матрица» — один из немногих фильмов, который на это способен.
